bdsmion

13. Самая несчастная глава
Кате было не до сна. Жуткая боль сменилась вполне терпимой после мази немца. Но сильнее болела душа. Ее замучали принуждением. Тело ныло, подчеркивая дискомфорт. Возбуждение от афродозиаков тоже еще не прошло и заставляло извиваться хотя бы в приступах ненависти, что причиняло боль физическую. В комнате, в углу, светился слабым светом фонарик-ночник, выхватывая ужасные силуэты «пыточной», как ее окрестила Катя. Катя каждой клеточкой тела ощущала ужас этих стен, все эти плетки, кресты, цепи – они навевали на нее жуть одним своим присутствием, отблесками металла. Катя не выдержала, вскочила с этой мерзкой кровати и заорала – я хочу к себе! Я тут не засну! Видимо в «пыточной» была камера – спустя три минуты прибежал Карл, стал извиняться перед милой фройляйн и хотел снова, на руках, отнести девушку в ее комнату.
- Я сама, мне больно, не трогай меня, - как можно спокойнее, тихо сказала Катя.
- Дать обезбаливающего?
- Лучше дай халат! И я пойду сама.
Карл поддерживал ослабевшую девушку, которая была вынуждена чуть ли не повиснуть на его руке. Пройдя через коридоры, они оказались в Катиной комнате. Девушка тотчас рухнула в постель. Немец выскочил из комнаты, потом снова вернулся с таблетками в облатках и стаканом воды:
- Обезбаливающее – в белой упаковке. Снотворное – в золотистой фольге.

Девушка приняла обезбаливающее, а снотворное выбросила. Часа через три жутких мучений, возбуждение наконец-то сменилось тревожным сном. Ей приснилась Вера.
- Ты видишь, я согласилась, по твоему совету, но это было ужасно, - пожаловалась Катя Вере
- Все хорошо, Карл доволен.
- Черт, а я? Какое дело мне до этой свиньи? Я в шоке, мне кажется, в следующий раз я его убью, если он только притронется ко мне!
- Не переживай, теперь неделю он не тронет тебя пальцем. Карл обстоятельный мужчина и не будет мучать тебя чрезмерно. Он будет тебя лечить. За это время многое может произойти
- Сними татуировки! – истерично попросила-потребовала Катя.
- Нет, еще не сейчас. Я знаю, тебе тяжело, но я буду рядом. Я смогу это сделать в безопасный момент. А пока у меня для тебя новый, неприятный совет – тебе надо еще раз пообещать слуге Карла все, чего он захочет. Я знаю, что он хочет тебя.
- Что? Еще один придурок будет меня пороть?
- Только секс, милая Катя. Я понимаю, как это для тебя ужасно. Но иначе никак. За секс он разрешит тебе позвонить в Россию.
Голос Веры внезапно стал затухать, как при плохой сотовой связи. Повеяло холодом, сквозняк всколыхнул вуали балдахина – Катина комната застряла в греческом стиле, была украшена этими дурацкими развевающимися шелковыми занавесями. Катя вновь заснула, в этот раз без сновидений.
Девушка спала до обеда, она проснулась только, когда слуга внес обед. Ныло измученное тело. Слова Веры вспоминались с ужасом – снова грядут мучения, насилие и ненависть. Но она собралась с илами и выдала некое подобие улыбки:
- Что, Карла снова нет?
- Да, сеньорита. – Слуга говорил по-немецки, но называл ее не на испанский манер. – Его не будет два дня. Если сеньорита будет добра к бедному кабальеро, то она сможет позвонить в Россию.
Мужчина походил на южанина – загаром, чернотой волос, быстрыми, подвижными глазами. Эти глаза сейчас обшаривали тело Кати, завернутое в хитон, пытаясь проникнуть под него. Катя сделала вид, что ей импонирует внимание южанина, и развязала поясок невесомого одеяния, давая ему соскользнуть с плеч.
- Какие у меня гарантии, что ты сделаешь это? Что ты дашь мне позвонить в Россию?
- Сеньора не верит мне? Но если бы она знала, что бедный телохранитель рискует жизнью, предлагая такое своей даме, она бы снизошла. Тут красноречие южанина закончилось, и он перешел на обыденный тон. Карла не будет два дня – у него срочное дело по бизнесу. Ему пока не до тебя. Я хочу тебя. Тут везде камеры – поэтому ты должна сказать вслух, что согласна на секс со мной, чтобы потом твои дружки не посмели убить меня. А еще у меня будет к ним условие – чистый аргентинский паспорт, билет до Сингапура. И мы в расчете. Не так уж и много? Мне, признаться, надоел этот извращенец, он даже не мог трахнуть девушку, которая ему нравится.
- Лео убьет тебя, - прошипела Катя, - когда прибудет сюда.
- Естественно! Поэтому вначале мы переедем в другой отель, где должны меня ждать документы, визы и билет. Я вначале получу эти билеты, затем сяду на самолет, а потом перезвоню твоему дружку, и он приедет за тобой в условленное место.
Катя понимала, что у нее нет выхода. Ей хотелось жить. Голос Веры прошептал издалека – Соглашайся! Я сниму татуировки, как только ты окажешься одна.
Южанин представился – его звали Антонио. Он потребовал подтверждения добровольности на секс с ним перед камерами немца. И затем сорвал с Катеньки прозрачный хитон. Бросил девушку на кровать. Он был как животное - сильный, похотливый жеребец. Катя повторяла про себя теоремы, чтобы не сыпать проклятиями.
- Ты слишком холодная, - пожаловался южанин.
- Мне больно, болят рубцы, - безучастно объяснила Катя
- Нет, дорогая, ты должна быть поактивнее, а то я не буду считать наш с тобой договор выполненным.
Взбешенная Катя впилась ноготками в спину Антонио, начала кусаться.
- Отлично, крошка! Мне нравятся дикие кошки, - простонал Антонио, вдавливая девушку в простыни. Катя яростно вспоминала вопросы прошлогодних тестов по математике, и пару раз даже повторила их вслух по-русски. Катя превосходно говорила по-немецки, потому что несколько лет жила с родителями в Германии, в детстве. Но переводить математику на немецкий не могла. Антонио, видимо, считал, что это слова страсти по-русски. Он поощрительно рычал. Катя перестала стесняться и вопила ему в лицо условия задач по-русски. Это помогало держаться. Долго, очень долго южанин удовлетворял свою страсть. Он распалялся, когда смотрел на дивные татуировки девушки. Они сводили его с ума. Он тискал и мял это хитро разрисованное тело, вымещая на нем все обиды его жизни. Трахая сучку хозяина.
На самом деле, Антонио узнал, что кольцо следствия сжимается. Ему на мэйл пришло письмо от одного знакомого, в котором тот интересовался местонахождением Карла. Он знал, что Антонио работает у Карла. Антонио не ответил на письмо, но понял, что работа на босса становится слишком опасной и решил слинять, предварительно отомстив. А за что мстить – было. Босс подобрал Антонио во время одной из гангстерских войн. Это было в чужой для Карла стране. Карл спас мальчишку от расправы, ожидая, что приговоренный к смерти паренек будет преданно ему служить. Он и служил. Пока не запахло жареным. Служил, наплевав на свою жизнь. Но теперь пришло время расплаты. Теперь его жизнь принадлежала только ему. И он делал то, что хотел – а хотел он крошку хозяина. Хотел – и получил.
Наконец, утомленный он откинулся на подушки. Девушка к тому времени совсем обессилела. Даже математика не помогала. Но когда Антонио вышел и вернулся с мобильником, она вырвала его из рук. Путая кнопки, с трудом набрала номер Лео.
- Милая, обожаемая моя! Ты где?
- Я не знаю. Прошу тебя, выполни все требования этого человека. Тогда ты увидишь меня…
- Я уже в Германии, девочка моя. Я иду за тобой. Я рядом.
Как Лео договаривался с Антонио – Катя не помнила. Она, как старинная барышня, упала в обморок. И это было благо.