bdsmion

Мейл-дом.
Предупреждение : упоминание ненормативной лексики, а также ужасный юмор автора.

От автора: я не люблю писать откровенные рассказы. Слишком велик шанс, что легкий эротизм перерастет в порнушность, и покрывало, обнажив ножку героини, сползет еще больше, представив на всеобщее обозрение уже и бедра, и то, что между ними. Однако, рассказы с ярко выраженным тематическим окрасом могут сойти за артхаус, а там нагота совсем не так страшна. БДСМ в этом случае служит некоей шторой, превращающей людей в тени, и движения их в хаотичную суету.

Занавес – and action!

---

Свет в телевизионной студии убивает. Заставляет судорожно сжимать в карманах кулаки и тихо цедить сквозь зубы слова, пытаясь не сорвать от злости интервью.
Наша главная звезда только улыбается в ответ на очередные дурацкие вопросы ведущего.
Изо дня в день одно и то же: “ Ваши творческие планы? Как Вы себя чувствуете, став в этом возрасте знаменитостью? Ваша семья радовалась за Вас?»

Как будто им это интересно. Как будто кого-то действительно волнует то, какие мы. Как будто им важен смысл, вкладываемый нами в книги.


-Вы познакомились на литературном портале?
-И она написала Вам первая?
-И Вы сделали ей предложение…работать вместе на втором свидании?
-И она согласилась?!
-Ах
-Ох
-Ух
-Вау
-Это так романтично!!!


Ладно, чёрт с ним. Чёрт со всеми ними.
Может и правда, это романтично.


Я закидываю ногу на ногу и скрещиваю на груди руки, откидываясь на спинку дивана.
Кажется, эта поза называется "закрыт от мира"? Вот и отлично. Замечательно.
Героиня программы тем временем начинает уставать. Заметно, что нервничает и улыбается из последних сил. Лисенок, сама напросилась. Я же с получения приглашения сюда тебя отговаривал. Но нашла коса на камень…а лев на лисю.


- Софи, а Вы сами пишете свою часть произведений или Густав за Вас дописывает?
-А у Вас уже был сексуальный опыт?
-Улыбнитесь в камеру, еще раз, так…
-Вы планируете сделать свое творчество более доступным для широкой массы? Ну,допустим, упростить лексику или добавить откровенности?
- Густав, в это правда, что Вы любите БДСМ и являетесь завсегдатаем одного из самых крупных тематического форума?


Тишина. Не оглушающая – а такая, от которой жить хочется.
Я медленно и с удовольствием выдыхаю.
Вот теперь все.
В следующую секунду я перекидываю Софи, не ожидающую подобного вероломства, через колено, и впечатываю по круглым, обтянутым юбкой ягодицам, пять полновесных шлепков, без перерыва.
Она даже не успевает взвизгнуть от шока, а ко мне уже бегут режиссер с перекошенным от восторга и ужаса лицом и двое дюжих охранников.
Слава богу, назойливое жужжание камеры хоть прекратилось.
Надолго ли?


---


Маленькая ампула нерешительно катается ладонью по столу. Шшшшрх, шшшрх, шшшрх. Надорванная упаковка - вопиющая небрежность - валяется в корзине для бумаг. Хоть бы завернула во что-то нейтральное, чучело. Я думаю, что до конца жизни мне будет сниться то, как она расстегивает манжету и заворачивает рукав. И игла, входящая лишь на миллиметр в сгиб локтя.


Дверь за моей спиной с громким стуком захлопывается.
И через секунду я изо всех сил бью ее по лицу.

- Сдурела, что ли?

Она верещит, инстинктивно прижав руку к разом покрасневшей щеке. Шприц выпадает, и я молниеносно носком ботинка откидываю его под стол. Вот пусть там и полежит. Потом сам выброшу.


-А ты не сдурел? Кто тебя вообще сюда звал? Это мое дело, так что идите…иди отсюда на…

- Что я твоим родственникам скажу, ты об этом подумала?

Я трясу ее за плечи , сам не знаю зачем, наклонившись слегка вперед и почти привстав на цыпочки. Наверное, со стороны это выглядит довольно смешно.

-Густи, да что ты подумал...У меня голова после шоу разболелась, вот я и решила обезболивающее...а если сразу в вену – то быстрее…Я ведь никогда...Густи.

Она едва успевает пододвинуть стул, на который я буквально падаю. Бля, надо меньше нервничать, надо больше спать.

-Густи...

Ее глаза - напротив моих.

-Неужели ты так сильно разозлился?,-она все держится ладонью за щеку.
-Я разволновался, дурочка.
- Отчего? Думаю, мало кого волнует, что я принимаю, чтобы себя в норму привести.
-"Думаешь"? Софи ,деточка, ты совсем не думаешь!
-Во-первых, не называй меня деточкой, а во-вторых ,я все-таки думаю, поэтому ни алкоголь ни что покрепче и не употребляю.
-Извини.


Она чуть прищуривается, переступает с ноги на ногу и внезапно опускается на корточки перед моим стулом.


Я смотрю на ее лицо, по которому бродят неясные тени. Потом слегка обнимаю за плечи и целую в приоткрытый рот. Она часто дышит, смешно и трогательно, и дрожит точно маленький зверек. Мне немного страшно, у нее очень нежная кожа, и след от удара до сих пор виден – алое пятно на белой лилейной щеке.


Мне страшно, как страшно в детстве получать очень дорогой подарок от малознакомого гостя. Боишься даже сказать « спасибо» в ответ, думая, что не заслужил всего этого. Я глажу ее, как гладил когда-то тот детский презент – маленький , искусно выполненный парусник. Шею, плечи, высокую полную грудь, талию, живот, бедра...она закрывает лицо ладонями.

- Зверек, - думаю я, - зверек, верь мне.


Пожалуйста.


---


Новое утро начинается не так уж херово, по сравнению с предыдущими.
Может, потому что под боком находится нечто теплое и мягкое, а не мобильник и не book-reader, который всегда забываю положить на тумбочку.


- Как спалось?

Она полусидит на подушках и с любопытством смотрит на меня.

-Относительно, если учесть ,что спали мы часа четыре максимум.
-Ну, в этом ты сам виноват. Надо было ночью не ***, - она будто выкусывает зубами, зло и весело, это крепкое словцо, - а дрыхнуть.
- Уж не знаю кто занимается тем, о чем ты говорила, а мы с тобой, смею надеяться, занимались любовью, или на худой конец, сексом.
-Предпочтительнее второй вариант.
-Почему?


Она отворачивается.


-Я не хочу говорить об этом.
-А все же?
- Потому что любовь - это вещь гораздо более высокая, чем простой перепихон.


Меня будто ледяной водой окатывает.


-Ты считаешь все произошедшее перепихоном?
-Разве это что-то большее? Густи, не смеши.


Я молча начинаю одеваться.
Она не останавливает меня, когда я ухожу. А жаль.




---



Зеленый чай с бергамотом согревает слабо, и кончики пальцев остаются такими же холодными, что и пять минут назад. Я судорожно сжимаю чашку ладонями. Как же мерзко...

Постояльцев в ресторане гостиницы очень мало - только несколько человек за дальним столиком. Этого следовало ожидать. В такую погоду нужно сидеть у себя в номере, смотреть какую-нибудь комедию и избавляться от нахлынувшей осенней тоски. Ну или за покерным столом. Она никогда бы не смогла научиться играть в покер. Полное отсутствие логики и здравого смысла не позволит.

Зато к той самой, уже упоминаемой, тоске у нее склонности нет.
По крайней мере, это драпируется широкой улыбкой, когда она спускается по лестнице.

- Кофе, пожалуйста.

И опускается за мой столик.

-Что тебе нужно, Софи?
- Мне бы хотелось с тобой поговорить.
-О чем, о жизни?
-И о ней тоже.
-А тебе не кажется, что эту беседу лучше отложить? У меня нет ни малейшего желания болтать с тобой.

Она качает головой и смотрит искоса, словно обдумывая какую-то новую мысль.

-Помнишь, раньше ты очки носил?
-Да.
-У тебя тогда глаза за ними огромными казались...

Я вздрагиваю от внезапного прикосновения. Ее пальцы аккуратно пробегают по моему бедру.

- Почему сейчас не носишь?
-Не хочу. И...,-я тихо наклоняюсь к ней через столик, - Девочка ,не играй со мной.

Она вынимает руки из-под скатерти.

- Я просто хотела помириться.
- Насколько помню, мы не ссорились.
- Пойми, у нас ничего бы не получилось...В реальности едва совершеннолетие справившая студентка не может любить своего преподавателя. Никаких тебе цветочков, заката в пледах, совместной старости.
-А перепихиваться с ним, значит, может?
Она молчит, опустив глаза. И нервно теребит салфетку.

-Хочешь, подарю тебе букет роз?

У нее расширяются зрачки - то ли от удивления, то ли от чересчур яркого света люстр.

-Вообще-то...хочу.
-Тогда пошли. Здесь неподалеку цветочный магазин открыли.


Она встает и торопливо идет вслед за мной к выходу.
Почти держась за мой рукав.
Почти.



---




Когда я смотрю на то, как она перегибается через обеденный стол, расстилая скатерть, у меня встает.
Наверное, это реакция на великолепнейшее зрелище - задравшаяся старая майка и молочно-белая кожа поясницы.
На ней до такой степени низкие джинсы, что даже ложбинку видно.
И я стараюсь не сглатывать вдруг появившийся ком в горле.




-Сегодня дождь обещали.


Она приближается ко мне своей фирменной танцующей походочкой и осторожно целует в щеку.

-Будем дома сидеть?

Я молчу, не в силах разомкнуть пересохшие губы.

-Ну скажи что-нибудь, а?


И в этот момент мне хочется закричать на нее, высказать все о своем отношении к ее издевательствам, ее шуткам. О своем желании.
Мне хочется ударить ее наотмашь как тогда. Запрокинуть ее голову назад – любоваться, как в глазах закипают слезы обиды.
Мне хочется...Мне не можется без нее.



И я тихо касаюсь тонкого почти детского запястья, переплетаю свои пальцы с чужими.
Сейчас она обязана наконец все осознать.


Потому что любовь - вещь гораздо более высокая.