bdsmion

День Святого Валентина

Виктория сидела за компьютером и переписывалась с подругой, делилась эмоциями, рассказывала новости ушедших дней. Что ни говори, а Интернет прочно обосновался в нашей жизни; Всемирная сеть стала опасной ловушкой, куда мы так неаккуратно попали без возможности выбраться, будто бы мушки, угодившие в лапы паука. Раньше и в голову никому не приходило, что появится Интернет, и люди будут просиживать в нем вечерами, чтобы с кем-то пообщаться, вместо того, чтобы взять телефон, набрать номер, услышать живой звонкий голос… Эх… Времена меняются! Собственно говоря Вика легко могла позвонить, но не хотела — в соцсети было привычнее и как-то удобнее; пока ты ждешь ответа, можешь полистать новости, прокрутив колесико мышки, посмотреть забавные ролики, а если повезет, найти рецепт вкусного блюда. Последнее интересовало больше всего: не сказать, что она сильно любила готовить, скорее наоборот, но очень уж нравилось женщине баловать своего любимого какими-нибудь вкусными новшествами. И по правде сказать, в соцсети с поиском рецептов проблем не было, они встречались достаточно часто, но одни были сложны в приготовлении, в других — не нравилась совместимость ингредиентов, поэтому далеко не все рецепты удостаивались внимания женщины.
За окном стемнело. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, и на город чёрным-чёрным бархатным покрывалом опустилась ночь, укутывая всех, кто еще не успел вернуться домой и призывая поторопиться, чтобы уже в тепле сидя в кресле с кружкой горячего кофе скоротать оставшиеся часы уходящего дня. Вика проводила их сегодня одна: муж еще утром сказал, что задержится на работе, но маленькая стрелка на часах все ближе приближалась к цифре восемь, а его всё не было. Женщина подошла к дивану, взяла пульт, включила телевизор и только-только стала искать какой-нибудь интересный фильм, нажимая на кнопки, как звенькнуло уведомление в компьютере, слегка приглушенно, но этого хватило, чтобы женщина тут же отложила пульт и вновь уткнулась в экран. Подруга рассказывала ей про своих непоседливых двойняшек с таким восторгом, с такой радостью (это было видно даже по одним словам), что Виктория даже слегка позавидовала ей. О, она знала, правда, исключая свой собственный опыт, с каким трудом достается Светлане каждый день! Рано встань, отведи детей в детский садик, сходи на работу, а по приходе — устала ты или нет — забери их, приготовь ужин и постарайся не отвлекаться — не ровен час любопытные озорные малыши что-нибудь опрокинут или ударятся обо что-то, бегая друг за другом. Особенно несносен был мальчик, и сколько бы раз Вика у них не гостила, не проходило и минуты после строгого порицания родителя, как виноватое, слегка обиженное выражение лица малыша тут же превращалось в задорное и боевое, и он с визгом уносился в другую комнату. Но даже несмотря на все эти трудности, детей Виктории хотелось, хотя бы одного. Одну. Девочку. Но лучше все-таки двух. Будучи единственным ребенком в семье и понимая как сильно порой не хватает рядом родного человечка, родной понимающей души, женщина еще в подростковом возрасте твердо решила, что у ее детей такого недостатка не будет. Вот хотя бы даже сейчас она бы не смотрела поминутно на часы в ожидании, а поиграла бы с ребенком или просто поговорила — во всяком случае скучать ей бы точно не пришлось. А ведь ей уже скоро 30 лет! Взгрустнулось. Мысли от детей перешли к возрасту, затем к мужу и снова вернулись к детям, едва сообщение известило о своем прибытии.
— Матвейка опять в каше сегодня извозился. И Сереже всю одежду испачкал, — жаловалась подруга. — Вот как сразу не поладили, так до сих пор и вооют. Воспитательница ругается, и я ему чуть ли не каждый день объясняю, как надо вести себя, а он голову опустит — виноват, мол, все понимаю и больше не буду, а на следующий день опять то же самое. Никакого терпения не хватает!
Виктория усмехнулась, вспомнив, как точно также ведет себя ее нижний, когда бывает в чем-то виноват. Но писать, конечно, не стала. И дело как раз не в том, что Светлана не знала об ее увлечении Темой — она-то как раз знала, просто посчитала, что это будет лишним в их разговоре. От манной каши мысли вновь скользнули к рецептам, и женщина вдруг вспомнила, что несколько дней назад ей встречался один неплохой, как ей показалось, на первый взгляд, кулинарный сайт. Вот только название… Каким же оно было?.. Увы, но память подсказок не давала, зато проскользнула мысль, что его легко можно посмотреть в «истории посещений». Точно! Виктория сразу пролистнула первые несколько десятков сайтов и углубилась вниз, и вдруг ее взгляд упал на сайты гостиниц. И все бы ничего, только вот никакие отели и гостиницы она в последнее время точно не рассматривала. «Выходит, Дима… Но зачем и что же он тогда ей ничего не сказал? И почему он до сих пор задерживается? Неужели…» В голове доселе медленно и лениво проплывающие, юлой завертелись мысли. «А ведь в последнее несколько дней он был словно не такой. Какой-то отстраненный что ли… И на все вопросы только улыбался и ничего толком не говорил, мол, ничего серьезного», — размышляла она. Не настаивала, право слово, ну не за каждым же его шагом следить. Мало ли, может устал человек на работе, ни к чему на пустом месте панику разводить. В мыслях вдруг всплыл разговор, вернее его обрывки, случайно ею услышанные из-за полуприкрытой двери буквально пару дней назад. Тогда он показался ей подозрительным: Дима разговаривал с кем-то о встрече. Но женщина не стала ни о чем спрашивать. «Как же он еще сказал-то…» — вспоминала Виктория. Но сейчас это уже не важно, главное — и это она сама слышала — упоминание о встрече было, а значит… «И это в День Святого Валентина! Когда я… тут… Нет, ну надо же, какая сволочь! Ну погоди, вернешься, я тебе задам жару! Покажу, как по гостиницам расхаживать!», — отчаяния, промелькнувшего было в ее мыслях, уже не было, его место заняла все больше распаляющаяся, разогревающаяся ревность, словно лава, готовая вот-вот выплеснуться из жерла вулкана. Вика схватила телефон, быстро нашла нужный номер, нажала и… Гудки обернулись спокойным голосом, абсолютно противоположным тому, что творилось у нее в душе.
— Где тебя носит?! Почему ты до сих пор не идешь домой?! — накинулась она на мужа. Тот что-то ей ответил, на что женщина еще больше рассвирепела.
— Я все знаю! Не ври мне! Ни на какой работе тебя не задерживали! Приходи сейчас же!!! — и тут же повесила трубку, даже не дослушав ответную реплику.
А теперь представьте такую картину, когда злая и свирепая жена, уличившая мужа в измене, ждет его у двери, перекладывая из руки в руку скалку и мысленно готовясь вылить на него ушат отборной заслуженной брани. Представили? А если учесть то, что жена увлекается Темой? Все останется точно так же, но с одним небольшим изменением — вместо скалки будет плётка.
Виктория ожидала мужа именно так. В бордовом облегающем платье до пят, выгодно подчеркивающим ее фигуру, женщина стояла у двери, в нетерпении поглаживая хвосты плётки и готовясь к предстоящей расправе. Элегантное ожерелье с крупным камнем насыщенного винного цвета поблескивало на открытой груди. Женщина тщательно готовилась к сегодняшнему вечеру: забрала волосы в высокий хвост, пряди которого завила крупными локонами, надела свое любимое платье, а в тон ему — ожерелье и сережки. Кто бы мог подумать, чем все это обернется… Ждать оказалось недолго, и уже минут через пятнадцать в дверь позвонили.
— Ну что, нагулялся?! — в ярости начала Виктория. — Как ты можешь только, дрянь?!
— Что Вы имеете в виду, Госпожа? — нижний оторопел от внезапного неожиданного крика и не понимал в чем его обвиняют. Даже замер на месте, так и не расстегнув молнию на куртке до конца.
— Ты сейчас был в гостинице?
— Ну да… То есть не совсем… Постойте, а кто Вам сказал?
— Значит я права, ты и впрямь там был… упавшим голосом промолвила Вика. Свирепость внезапно сменилась печалью и утраченной надеждой.
— Да не там. Почему Вы кричите? Что случилось? — все еще не приходя в себя спрашивал мужчина.
— Почему я кричу?! И ты еще спрашиваешь? Шатаешься неизвестно где и еще смелости хватает показывать из себя ни в чем не повинного?!
— Но я правда не понимаю… — некогда живой голос вмиг поутих, радость едва-едва теплившаяся во взгляде угасла совсем. Нижний подошел к Госпоже и опустился на колени. — Прошу Вас, скажите, что Вас расстроило?
— Ты был в гостинице?
— Нет.
— А где?
— На съемной квартире.
— Час от часу не легче! И что ты там делал?
— Поверьте, Госпожа, я не могу Вам это сказать! — голова невольно опустилась, но не от вины, а от непонимания и плохо скрываемой тайны. И Виктория поняла это по-своему.
— Ну конечно, как же иначе! Встречаешься с кем-то у меня за спиной и думал, что я ничего не узнаю?
— Что?! — Мужчина тут же вскинул голову. По его широко распахнутым глазам можно было понять, что он шокирован услышанным. — Что Вы такое говорите? Да я ни с кем…
— Всё, хватит! — перебила его жена. — Я больше не желаю ничего слышать! Ты наказан!
Несколько минут спустя нижний покорно стоял на коленях на рассыпанном в углу горохе. Розги, замоченные в ведре, стояли рядом, видимо, в напоминание о том, что его ждет дальше. Маленькие горошинки мучительно впивались в тело, и чем дольше он стоял, тем было еще больнее. Казалось, будто боль пронзала кости, от чего они тоненько ныли. Но если стоять смирно и не шевелиться, то постепенно, с каждой секундой мало-помалу можно было привыкнуть к ощущениям. Граница между болью и спокойствием слегка размывалась, и ты медленно-медленно погружался в затягивающий омут. Только вот не шевелиться не получалось, а с каждым движением боль вспыхивала с новой силой. Но куда обиднее было то, что его наказывали ровным счетом ни за что. Вернее за то, что он не делал. А Госпожа и слушать ничего не хотела!
— Моя Богиня, позвольте… Это не то, о чем Вы подумали, — он все еще пытался дозваться до Хозяйки. — Я все объясню.
— Хорошо, я слушаю, — женщина остановилась рядом. Посмотрела сверху вниз. Ярость в ее голосе поутихла, а может всего лишь набирала силы для следующего «забега»? Но в зеленых глазах все еще посверкивали искорки.
— Вы должны со мной съездить в одно место и сами всё увидите.
— Куда это еще?!
— Туда же, где я был. Не спрашивайте ничего, прошу Вас, просто поедем. — Провинившийся по-прежнему стоял на коленях, опустив голову, но его голос звучал, как ни странно, уверенно и твердо, будто и не было никакой вины.
У Виктории промелькнула мысль, что она никуда не хочет ехать в таком настроении и уже было собралась это сказать, но вдруг передумала и уступила.
— Ладно, собирайся.
Нижний, обрадованный завершением наказания раньше срока, вскочил, отряхивая прилипшие горошинки с колен, и ушел в комнату. Вика не знала, куда они едут, по большому счету ей было все равно. Что бы там ни было, это не изменит сложившуюся ситуацию, не повернет время вспять, не улучшит ее настроения. Да какой там… Хотя со временем все меняется, мысль об измене — мрачное облачко, внезапно заслонившее яркое солнце, всегда будет в ее душе. Ничего не говорила и даже в окно не смотрела, полностью погрузившись в свои мысли. Поэтому чуть вздрогнула, когда ее окликнули, но вновь промолчала. Взяла сумочку и пошла следом за мужем. И в любой другой день женщина насладилась бы хрустящим снегом под ногами, легким-легким морозцем и снежинками, крупными, узорчатыми, неописуемо красивыми, медленно кружащимися с неба. Обязательно бы отметила, как чудно они падают и устилают воротник ее полушубка снежной дорожкой. Но не сегодня. В какой-то момент Вике вообще хотелось развернуться и уехать домой, но вспомнив умоляющий взгляд нижнего и то, с каким неподдельно искренним шоком он встретил ее заявление, женщина сдержалась. Может и впрямь еще можно что-то исправить… Несмотря ни какие мысли и доводы, ей отчаянно не хотелось верить в то, что Дима мог так поступить. Такого просто не может быть! Не может! Она и не верила в глубине души, но неприятные мысли по-прежнему витали в голове, и Вика не знала, как от них избавиться. Оставалось надеяться, что-то, ради чего они сюда приехали, каким-то волшебным образом повлияет на сложившуюся ситуацию.
— Прошу Вас, Госпожа, проходите! — голос нижнего был ласков и вежлив.
Они прошли в подъезд, поднялись уже (на третий?) этаж, а Виктория словно бы и не заметила, до сих пор оставаясь погруженной в свои мысли.
— Ну и что тут? Что ты хотел мне показать? — Нет, она до сих пор не понимала, зачем Дима привез ее сюда.
— Одну минуту.
Мужчина прошел к единственной комнате, распахнул дверь и… И Виктория ахнула от увиденного. В комнате царил сиреневый полумрак и очень душисто пахло. В нежно-цветочном аромате явственно угадывались цитрусовые нотки. Посередине комнаты стоял круглый стол с бутылкой шампанского, двумя бокалами на длинных ножках и всяческими закусками. В самом центре стояли две пока еще не зажженные свечи. Но самым приятным было увидеть огромный букет нежно-розовых, так любимых ею роз на прикроватной тумбочке. На несколько минут женщина потеряла дар речи. Как же романтично! Как красиво!
— Вам нравится, Госпожа? — тихо промолвил нижний.
«Нравится? Да я в восторге от всей этой красоты! И в шоке от неожиданности!»
— Это изумительно! Просто невероятно… Я в восторге… — Мысли смешались, и ей никак не удавалось собрать их воедино. — Так ты все это время был здесь? — Кажется, она начинала понимать, что натворила своими неуемными домыслами и нежеланием выслушать и разобраться.
— Конечно, Госпожа, а где же? Сначала я хотел снять номер в гостинице, но почти сразу понял, что мы потеряем много времени, явившись сюда только поздно вечером. Но мне хотелось сделать Вам сюрприз, поэтому я соврал, что задержусь сегодня на работе. — И тут он резко осёкся. Помрачнел. По-прежнему смотрел на Хозяйку, но взгляд скользил по лицу, блуждал словно в дымке и не находил опоры, мысли кружились, открывая истину, и мужчина не мог в нее поверить. — А Вы подумали… Госпожа, Вы правда подумали, что я с кем-то встречаюсь?.. Как Вам вообще в голову пришла такая мысль? — Только теперь нижний понял в чем дело и почему Виктория разозлилась.
— Просто я увидела сайты гостиниц в «истории посещений» и позавчера, если не ошибаюсь, слышала, как ты разговариваешь с кем-то о встрече. — Ее голос был тих и подавлен. Нет, она ни за что не сможет себе это простить! По крайней мере в ближайшее время. А уж он… Что она наделала! Что натворила! Он так старался, украшал комнату, желая сделать приятное своей Госпоже, а она… Все испортила! Голос совести уже начал жестоко терзать ее, и женщина знала, что он отпустит ее не скоро.
— О встрече?! — воскликнул Дима. — Вы что-то путаете. Постойте… Может Вы имеете в виду встречу с братом моего коллеги, ну да, мы хотели с ним пересечься как раз по поводу этой квартиры. Он планирует сдавать ее, но пока жильцов нет, и я решил, что это хороший шанс.
«Точно! „Пересечься!“ Вот оно, это самое слово!»
— Да, наверное… Прости меня… — Ее мысли спутались, Виктория чувствовала за собой бешеное чувство вины и ей сейчас хотелось остаться одной. Уйти. Убежать. Замкнуться в себе. И чтобы никто не нарушал ее покой. Вернуться только после того, как найдет в себе силы сделать это. Знала — так делать не стоит, убегать от проблемы — не лучшее ее решение и все же…
— Эх, вы, женщины… — в голосе откровенно проскальзывали укоряющие нотки. Вика смотрела в одну точку, снедаемая бешеным чувством вины, и не оборачивалась, пока не почувствовала, как теплые пальцы нежно коснулись подбородка, затем щеки, и секундой позже до нее донесся шепот:
— С Днем Святого Валентина, моя Госпожа!
Женщина обернулась, готовая увидеть тщательно скрытые во взгляде недовольство, обиду, грусть — все, что угодно. Но на нее с теплом смотрели любящие серо-голубые глаза и усмехались.

P.S. Доверяйте любимым! ;)

P.P.S. Если кому-то герои показались знакомыми, Вы не ошиблись - они те же, что и в моей миниатюре "Наказание". Возможно, получится цикл. Кто знает...